В следующем году областной Киноцентр им.
С.Герасимова отпразднует 90-летний юбилей. Постановление о его создании было
подписано менее, чем через два месяца после образования Челябинской области –
такое серьёзное отношение к кино было у государства в те годы. В преддверии
этой знаменательной даты мы побеседовали с директором Киноцентра Юрием Сычёвым
о текущей деятельности организации и планах на ближайшее будущее.

В следующем году областной Киноцентр им. С.Герасимова отпразднует 90-летний юбилей. 

Юрий Сычёв: "Современный школьник должен знать, что в мире существует не только Дисней"

Челябинский государственный
академический драматический театр им.Н.Орлова открыл свои двери после
двухлетнего ремонта. Новый театральный сезон в драме начался с премьеры
шекспировского «Короля Лира».&nbsp;

Король Лир (народный
артист РФ Борис Петров)
&nbsp;
Первое, о чем думаешь, входя
в обновлённое фойе драмы: «Господи, как же я соскучился за эти бесконечные два
года ремонта!». Здесь стало гораздо уютнее, больше пространства, больше света,
больше воздуха, мрамор отмыли и он выглядит как новенький. Вообще всё выглядит
отмытым, как яхта хорошо отдраенная по морскому закону: «всё, что может
блестеть — должно блестеть». Ну, и новые кресла в зрительном зале, конечно.
Дамы, усаживающиеся в ряду повыше, шепчутся: «Ты посмотри, какие кресла!». И
действительно, старые кресла в драме были притчей во языцех – красивые, но,
мягко говоря, не эргономичные. Вы, конечно, скажете, что кресла в театре не
главное. Ха! «Король Лир» идет три часа с хвостиком и к концу спектакля
начинаешь очень даже ценить новую мебель. 
&nbsp;

Граф Кент (Владислав Коченда) и граф
Глостер (заслуженный артист Татарстана Владимир Зайцев)
&nbsp;
Итак, Лир. Насмотревшись на
минимализм малых сцен, первым делом радуешься подавляющему масштабу декораций.
Да, таким и должен быть «большой императорский театр». Величественным.
Соответствующим Шекспиру. Лауреат «Золотой Маски» Екатерина Половцева не стесняла
себя в фантазии и поставила для челябинского зрителя такое шоу, какое
сложно&nbsp; представить на провинциальной
сцене. И новый поворотный механизм показал себя во всей красе, и освещение, и
звук, и декорации и всё остальное. Всё крутится, поднимается, меняется местами,
черти лезут из преисподней через люки в обновлённой сцене в алых лучах софитов,
это действительно круто. 
&nbsp;
Позволю себе ремарку. Если
про «Дом Бернарды Альбы» можно было сразу сказать, что такой спектакль не
стыдно повезти на любую сцену мира, хоть в Лондон, хоть в Токио, то с «Королём
Лиром» иначе. Далеко не каждый театр настолько оснащён, чтобы показать у себя
нашего «Лира» без потери качества. Скорее, можно говорить о том, что наш «Лир»
стоит того, чтобы приехать посмотреть на него из любой столицы. Про этот
спектакль хочется сказать жеманным голосом московского телестилиста: «девочки,
это бомбяо!». Потому что это о-о-очень костюмно. И, кстати, я вообще не помню,
когда последний раз видел на сцене сцену поединка с бутафорской кровью.
&nbsp;

Декорации в спектакле
разнообразны и масштабны
&nbsp;
Чего не ожидаешь, от
достаточно консервативного в хорошем смысле слова, драматического театра, так
это того, что когда поднимается занавес, нам открывается вид на вполне
современную&nbsp; квартиру с английскими
обоями, где стены увешаны черно-белыми фотографиями. И Лир (Борис Петров)—
старик в пижаме неуловимо-больничного вида сидит в продавленной кровати. Он
никакой не король. Просто умирающий в своей постели старец. Парой реплик нам
объясняют, что он был великим актером. К нему в сознание приходит жутковатого вида
шут (Николай Осминов), который пробуждает в старике воспоминание об истории
короля и его дочерей. 
&nbsp;
Критики спектакля говорят,
что такой приём не нов. Что трагическая история Лира уже кем-то была
рассказана, как череда галлюцинаций. Скажу грубо: это, разумеется, полная
ерунда. Если приём работает, то совершенно плевать, нов он или не нов.
Разумеется, пунктиром наше сознание отмечает, что мы наблюдаем две параллельные
реальности. Но когда действие достигает точки накала, мы полностью
сосредоточены на Лире и его злоключениях. И в сцене, когда он, практически
обезумев, вдруг узнаёт свою младшую дочь, обиженную им когда-то Корделию… На
сцене вдруг появляется врач. В халате. В шапочке. Обычный современный врач. И
это вторжение «реальной реальности» в фантазии «Лира» просто расфигачивает в
щепки, в слюни, просто растаращивает зрителя так, что от слёз удержаться
невозможно. Полуслепого галлюцинирующего старика, стоящего на краю смерти,
становится так невозможно жаль, что я буквально слышал как по всему ряду, на
котором я сидел, захлюпали носы. В этой сцене есть ещё одно великолепное
режиссёрское решение, но я не буду о нём рассказывать, и без того много
наспойлил. 
&nbsp;

Корделия (Дарья Сысоева)
утешает отца 
&nbsp; 
Вообще, эта дивная череда
красочных галлюцинаций и быта абсолютно прекрасна. Изгнанный Лиром граф Кент
приходит в алкоголичке, трениках и кедах к измученному сенильными недугами
Лиру. Это так мило. Когда Лир спрашивает себя: «Кто это — я? Или не я?». Такое
ощущение, что и стоящий рядом шут, и находящаяся тут же старшая дочь, это его
фантазии. И только Кент в трениках абсолютно реален. 
&nbsp; 
Ну, и, конечно, убийственная
точность Шекспира, раскрывающая людскую природу. Когда старшие дочери Лира –
Гонерилья и Регана – пытаются перещеголять друг друга в льстивости, Корделия
тут же даёт этому балагану обескураживающую оценку: «Выходишь замуж, так не
надо клясться, что будешь одного отца любить». Я вдруг понял, что даже забыл,
насколько хороша пьеса. Впрочем, сюжет известен и я не буду его пересказывать.
Великая драма там, где каждый имеет свою правду. И нынешняя версия Лира — как
раз показывает этот жёсткий замес. И шекспировские типажи так узнаваемы, словно
из соседнего двора вышли.
&nbsp; 
Об актёрах. Ну, разумеется,
все говорят про Петрова, про то, что это супермастерская работа, что он
развернул всю свою актёрскую палитру… Ну, да. Но Борис Николаевич – народный
артист России, на секундочку. Он просто не умеет плохо. Лир – это абсолютно его
роль и о нём как бы бессмысленно говорить. На него надо идти и смотреть, хоть в
этой роли, хоть в любой другой. 
&nbsp;

Эдмунд (Дмитрий Олейников)
&nbsp;
Для меня яркими работами
стали Эдмунд, бастард графа Глостера в исполнении Дмитрия Олейникова и шут в
исполнении Николая Осминова.&nbsp; Шут
великолепен своей пластичностью, он настоящий скоморох, который первым из
актеров вызвал своим юродством аплодисменты публики.&nbsp; Дима Олейников очень хорош в роли ушлого
бастарда. Он то угодлив, то жесток. Да и братец его инфантильный хорош (Эдгар,
актер Михаил Зузнев). Совсем дебил поначалу, что только обнажает контраст между
братьями. Местами, в спектакле действительно многое очень смешно,&nbsp; но на фоне этих комически решённых сцен,
монологи безумного Лира и история сумасшествия Эдгара выглядят просто
душераздирающе. 
&nbsp;
А ещё надо знать Колю
Осминова и Диму Олейникова. Дима он, как бы сказали на улице, всё время чё-то
кубаторит. Дима – это всегда много мыслей, это всегда поиск смыслов, поиск
чего-то более и более глубинного. Он как геолог, забуривающийся в душу всё глубже
и глубже, в попытках отыскать там золото или, чем чёрт не шутит, древнее зло,
Балрога. Поэтому все личины Эдмунда так легко из него выскакивают. Он
совершенно органичен и в наигранной наивности и в вульгарной сексуальности.
Смотришь на него и думаешь: он реально родился для роли двуличного бастарда
Глостера!
&nbsp;

Шут (артист Николай
Осминов)
&nbsp;
А Коля Осминов – он про
тело, он очень телесный артист. Для него пантомима так же естественна, как для
иных людей жестикуляция. Он когда что-то показывает, из него выглядывает
внутренний ребёночек, корчит рожицу и тут же отыгрывает эмоцию телом. Поэтому Коля
просто идеальный юродивый. Юродивый же ребёнок по своей глубинной сути, отсюда
он и режет правду матку в лицо королю: «Не старься раньше времени! Не старься,
пока мудрости не нажил». 
&nbsp;
Ну и пару слов о старших
дочерях Лира. Они в этой постановке настолько нарочиты, что напоминают рыночный
театр Панча и Джуди, но это разбавляет накал трагедии и отлично сделано.
Подводя итог своему длинному восторженному спичу, скажу, что я не увидел в постановке
слабых ролей. Прекрасная музыка Сергея Филиппова, роскошная работа со светом
Алексея Крючкова, невероятные фантасмагорические декорации Алексея Вотякова и
хореография Марии Грейф (я её ещё по «Бернарде Альбе» запомнил) превратили
пьесу Шекспира в шоу, которое надолго запомнится зрителю. Уверен, спектакль
настоится, все шестерёночки притрутся и он будет катиться по театральной жизни
долгие годы. Он этого достоин. Прекрасное открытие нового сезона и новой жизни
театра в возрождённом зале.
&nbsp;
Кстати, как поговаривают в
кулуарах, в день сдачи спектакля одному из архитекторов драмтеатра исполнилось
бы восемьдесят пять лет. И то, что при реставрации театра к замыслу всей
архитектурной группы отнеслись очень бережно – большой подарок его памяти.
&nbsp;
Фото Людмилы Ковалёвой
и Антона Марьинских предоставлены пресс-службой Челябинского государственного
академического театра драмы им. Н.Орлова

Челябинский государственный академический драматический театр им.Н.Орлова открыл свои двери после двухлетнего ремонта. Новый театральный сезон в драме начался с премьеры шекспировского «Короля Лира».  

Король Лир

Талантливый человек талантлив во всём. Хорошее утверждение,
но есть одно серьёзное ограничение. К таланту обязательно должно прилагаться
упорство, умение трудиться, стремление постоянно совершенствоваться. Иначе
можно очень талантливо лежать всю жизнь на диване.
Талант, упорство, вдохновение, мудрость, целеустремленность,
энергия, тонкий вкус, изящество – всё это про нашу сегодняшнюю героиню. Балерина,
исполнитель ведущих партий Челябинского государственного академического театра
оперы и балета им. М.И. Глинки Екатерина Хомкина-Сафронова. В числе первых
Екатерина удостоилась звания заслуженный артист Челябинской области. В
послужном списке Екатерины более тридцати наименований серьезных партий,
участие во многих международных проектах, гастроли по странам Востока и Европы,
изрядное количество наград и прочих достижений.
- Что для вас новое звание?
- Для меня это звание очень много значит. Я никогда не думала,
что в моей жизни такое событие может случиться. Когда ты начинаешь карьеру с
хореографического училища ты не думаешь о каких-то званиях и наградах. Потом
поступаешь в театр, проходишь все ступеньки роста танцовщика и уже в статусе
ведущей балерины вдруг получаешь звание заслуженного артиста. Это как знак
качества профессиональной карьеры, высшая оценка труда. Я довольна, что
получила звание в Челябинской области. БОльшая часть моей карьеры, все значимые
партии случились на сцене челябинского театра. Поэтому вдвойне приятно получить
такую высокую оценку здесь, где меня все знают. Считаю, что появление нового
звания даст дополнительный стимул развития творческим людям. Приятно сознавать,
что теперь мои театральные коллеги смогут получить звание заслуженного артиста
Челябинской области. Поддержка так важна для творческого человека!

- Вы ходите в другие театры? На концерты?
- Это сложный вопрос! Понимаете, у нас с другими театрами
рабочее время совпадает практически полностью. У нас или спектакль или вечерняя
репетиция. А в это же время другие театры выпускают премьеры, идут репертуарные
спектакли. Конечно, мне было бы интересно посмотреть, чем занимаются коллеги.
Но очень сложно вырваться. Артист только на больничном или в отпуске может
попасть в театр как зритель. Но на больничном обычно гулять не можешь, а летом
отпуск не только в нашем театре. Изредка получается попасть на концерты в
филармонию.
- Отпуск у артистов балета дольше, чем у остальных
профессий? На пенсию-то вы уходите раньше.
- Нет, пенсия и отпуск никак не связаны. Отпуск у нас как
у всех, двадцать восемь рабочих дней. Плюс конечно, что он всегда случается
летом, когда в театре перерыв перед началом нового сезона. Стараемся уехать
путешествовать, сменить обстановку, посмотреть новые места. В другое время года
не можем себе позволить уехать надолго, очень плотный график репетиций и
спектаклей.

- Но для артиста много работы – это же хорошо?
- Для артиста хорошо, когда много разнообразной работы.
Представьте, если бы в театре шли четыре-пять названий балетов. Это было бы печально
и для публики, и для танцовщиков. Но наш театр самый лучший! Здесь созданы все
условия для профессионального роста и развития артистов. У нас ежегодно
выпускаются премьеры, приезжают разные постановщики, у нас богатый репертуар спектаклей.
Зайдите на сайт нашего театра, и вы увидите, что у нас в репертуаре почти
двадцать балетов. Не каждый театр может похвастаться таким разнообразием.
- Какая хореография ближе: классика или современность?
- Для любого выпускника хореографического училища
классика понятнее и любая классическая партия проще в освоении. Тело уже знает,
как двигаться, позиции отработаны годами. Современная хореография совсем иное
дело. Зачастую задействуются такие группы мышц, о которых ты и не подозревал.
Благодаря руководству нашего театра, в Челябинск приезжают работать очень
разные по стилю балетмейстеры-постановщики. В прошлом году у нас состоялась
премьера классической «Раймонды», а в нынешнем уже «Мата Хари» в авторской хореографии
Надежды Калининой. И каждый из балетов по-своему хорош, каждый интересен.

- Какой стиль визуально привлекательнее?
- Классический балет имеет свою уникальную красоту и
элегантность, которая притягивает зрителей. Он увлекает своими изящными движениями
и красивой музыкой, создавая неповторимую атмосферу на сцене. Современная
хореография, в свою очередь, более экспериментальна и инновационна. Она может
быть дерзкой, эмоциональной и неожиданной, что делает ее увлекательной и
захватывающей для зрителей. Каждый стиль имеет свои преимущества и возможности
для самореализации хореографа и танцовщика.
- Что посоветуете зрителям?
- Тем, кто никогда не бывал на балете, желательно начать
с ярких сюжетных постановок. Часто у людей складывается какое-то неправильное представление
о балете. Они думают, что балет – это только «Лебединое озеро» и всё. Но целый
мир существует на подмостках театра! «Бесприданница», «Анна Каренина», «Анюта»,
«Дон Кихот», «Мата Хари» - это прежде всего история, сюжет, рассказанный языком
танца. И языком понятным широкому кругу зрителей. Добавьте к этому шикарные
костюмы, эффектные декорации, выразительный свет, пронзительную музыку в
исполнении симфонического оркестра! Перед вами откроется поразительный мир
современного театра.

- Расскажите, как вы выбрали танец? Как попали в
профессию?
- В детстве мама отвела меня в танцевальный кружок, о
большой карьере не думали тогда. Но после 4 класса мою подругу Машу повели на
просмотр в хореографическое училище. И мне тоже предложили сходить. Дальше
история как в кино: Машу, к сожалению, не взяли, а меня пригласили на
вступительные экзамены. Все три тура прошла успешно, и осенью приступила к занятиям.
Учеба в училище не стала спокойной тихой заводью, сложности какие-то постоянно
происходили: педагоги менялись, травмы в ответственный момент случались.
- Судя по тому, что мы сейчас беседуем в театре,
получилось все преодолеть?
- Да (смеется Екатерина)! Окончила
хореографическое училище и меня приняли в главный театр республики Казахстан -
национальный театр оперы и балета имени Абая. За пять лет в театре я прошла все
ступени – от артистки кордебалета до ведущей солистки. Первой большой ролью
стала Повелительница Дриад в «Дон Кихоте» и потом пошло-поехало. Сейчас немного
скучаю по балету «Бахчисарайский фонтан», который танцевала в алматинском
театре. Кстати, там же, в Алма-Ате довелось поработать с великим хореографом
Юрием Григоровичем, он ставил там спектакль. Работа с ним – это серьезное
испытание, но и хороший урок на всю жизнь.

- Вы уже пятнадцать лет в труппе театра, живёте в
Челябинске. Какими были первые ощущения от приезда в город?
- Да, верно, в 2009 году мы с мужем приехали жить и
работать в Челябинск (Алексей Сафронов, исполнитель ведущих балетных партий
ЧГАТОБ им. Глинки, заслуженный работник культуры Челябинской области – прим.
авт.). Нас пригласил Константин Уральский, который в то время был
художественным руководителем балетной труппы театра. Первые два года в
Челябинске дались мне очень тяжело, слишком кардинально изменилась жизнь. Мы
жили в Алма-Ате, я танцевала ведущие партии в главном театре, у нас был налажен
быт, рядом были друзья, родные. А в Челябинске мы почти никого не знали, жили
на съёмной квартире. И сам город в первую встречу меня немного испугал. Мы
приехали в ноябре, город был такой холодный, серый, хмурый. Я думала: «Боже,
куда мы едем!» Но труппа театра приняла очень тепло, душевно, постепенно мы
подружились со всеми. После двух лет работы я окончательно осознала, насколько
правильным стал наш выбор.

- Сейчас ситуация с городом изменилась? Как оцениваете?
- О, да! Столько положительных изменений в городе!
Особенно за последние несколько лет. Город преобразился, стал по-настоящему
красивым. Здесь приятно жить, работать и отдыхать. Когда к нам приезжают
друзья, мы ведем их на прогулку по городу, приходят в восторг! Даже начинают
нам завидовать. В Челябинске есть и парки, и скверы, фонтаны, интересные
арт-объекты, зоны отдыха, спортивные площадки, кафе на любой вкус.
- Театр друзьям показываете?
- Обязательно! Честно говоря, я сама испытала культурный
шок, когда первый раз увидела здание челябинского театра оперы и балета. Это же
настоящий дворец! Я была поражена тем, настолько это огромный, колоссальный,
шикарный театр. На уровне столичных и даже лучше!

- &nbsp;Думаю нет смысла
спрашивать поддерживает ли вас семья? Ваш супруг тоже работает в театре,
доченька пошла по вашим стопам.
- Да, мы живём театром, хореографией. Алексей исполняет
ведущие партии в нашей труппе. Часто мы вместе в одном спектакле работаем на
сцене как партнёры. Наша дочь уже подросла, после четвертого класса
общеобразовательной школы мы поехали поступать в Академию русского балета им.
А.Я. Вагановой. Теперь наша девочка учится в Санкт-Петербурге. Очень по ней
скучаем, стараемся почаще созваниваться, встречаться при каждом удобном случае.
Скажу по секрету, что после училища она хотела бы работать в нашем театре оперы
и балета.
- Министерству культуры в нынешнем году исполнилось
двадцать лет. Что можете пожелать?
- Пусть коллеги продолжают свой творческий рост и
поддерживают культуру в нашем регионе. Потому что именно от них очень многое
зависит. Вдохновения им и сил. И терпения. Очень сложная задача перед ними
стоит.
&nbsp;
Фото Людмилы Ковалёвой
&nbsp;

Талантливый человек талантлив во всём. Хорошее утверждение, но есть одно серьёзное ограничение. К таланту обязательно должно прилагаться упорство, умение трудиться, стремление постоянно совершенствоваться. Иначе можно очень талантливо лежать всю жизнь на диване.

Искусство самовыражения

#РыжийФест,
недавно собравший тысячи любителей чтения в Челябинске, порадовал южноуральцев
не только изобилием новых книг. Целая когорта писателей первой величины
посетила фестиваль, чтобы пообщаться с читателями. Мы поговорили с одним из
самых значительных российских писателей нашего времени, дважды лауреатом премии
«Большая книга» Шамилем Идиатуллиным.

Шамиль Идиатуллин
– Я прочел вашу последнюю
«большую повесть» под названием «Бояться поздно».&nbsp;Повествование в книге
ведётся от первого лица, от лица девушки, и у меня вопрос: трудно было писать
за 22-летнюю невротичную девочку? 
– С одной стороны, конечно, трудно. С другой
стороны, мне было за кем подглядывать, поэтому это вопрос техники и любви.
Писать за 22-летнюю девочку не труднее, чем за сорокалетнюю женщину или
шестидесятилетнего дяденьку, или за семилетнего мерина Холстомера. Эта
писательская задача не проще, но и не сложнее любой другой писательской
задачи.&nbsp;
– Быстро написали?
– Дольше, чем ожидал. Я исходил из того, что это
будет действительно небольшая повесть. Но она получилась раза в полтора больше
и гораздо жёстче. Сюжет родился давно, еще в 18-м году, реалии были другими и
криминальный движок, который тогда задумывался, был другим. Со временем текст
пришлось актуализировать, да и криминальный слой сюжета хотелось сделать
нетривиальным. Много времени отняло придумывание загадок, которые разгадывают
главные герои. Это совершенно необязательный бантик, который никак не пригодился
сюжету, но я убил на него несколько недель, потому что мне хотелось по-честному
показать, чем занимается группа, к которой принадлежат главные герои. Это
слегка удлинило работу над текстом, который должен был быть гораздо проще и
легкомысленнее.
– В повести много
молодёжного сленга, а со сленгом всегда тяжело работать, потому что он быстро
устаревает. Как вы работали с этим? 
– Я всегда пишу, пытаясь воспроизвести манеру
разговора и лексический корпус людей, о которых пишу. Слесаря должны говорить
"по-слесариному", менты – по-ментовски, журналисты – по-журналистски,
а геймеры – по-геймерски. Конечно, это всё имитация, поскольку я не мент и не
геймер. В силу этого, в тексте всё время вылезает автор – мужик средних лет со
своими любимыми словечками. 
– И как вы боретесь с этим
мужиком?
– Кое-что я на ходу вычищаю, кое-что не
получается, но именно для этого служат бета-ридеры (люди, тестирующие текст на читабельность – прим. авт.). В этом
качестве я смело привлек в этот раз своих детей и невестку. Они сказали, как и
что сейчас говорит современная молодёжь и в каком контексте. Так что за сленг я
спокоен и претензий не принимаю (смеётся).
По поводу всего остального косяки можно, наверное, найти.&nbsp; 
– С кем конкурирует
сегодняшний отечественный писатель?
– Он не конкурирует с западными авторами, с
классикой, с новостными лентами. Он живёт в условиях, когда совершенно
неочевидно, почему взрослый человек должен читать художественные книжки. Тем
более, современные, тем более, написанные соотечественником, тем более, находящимся
внутри страны.
– Да, звучит как-то
немодненько.
– Да. Последние лет двадцать-тридцать был целый
слой авторов, который находился под гнётом недобросовестной конкуренции. Это
детские авторы. С одной стороны, их поджимала советская классика: зачем мне
покупать Эдуарда Веркина или Светлану Лаврову, если я люблю Крапивина, Гайдара
и Рыбакова. С другой стороны, они конкурировали с западными коллегами. Ещё не
было понимания, что на русском языке или на языке народов России пишутся очень
важные вещи про нас, здесь и сейчас.

– Какова была ситуация в
российском книгоиздательстве тогда?
– Издатель, относившийся к книгоиздательству, как
к чистому бизнесу, без какой-либо гуманитарной или художественной составляющей,
понимал, что ему нужно издать какое-то количество книжек, и продать их с
максимальной рентабельностью. Ответ был безошибочным: с отечественным автором
не связывайся. Сначала ты должен его найти, платить ему пусть и мизерные, но
деньги, вкладываться его раскрутку, придумывать картинки, привлекать художника.
Куча геморроя при полном понимании, что первые книги первых десяти авторов
мало, кто купит. 
– И тогда они пошли на
Запад?
– Там книги не только раскрученные, но и
отобранные. Например, о том, что вышла книжка на голландском языке, ты узнавал,
поскольку ее перевели еще и на английский. А раз её перевели, значит, она
чего-то стоит. Так тебе ещё поможет её&nbsp;
издать грант института Гёте, или другого гуманитарного органа той или
иной страны. И если посмотреть на самые красивые детские книжки нулевых –
первой половины десятых, в переводных изданиях практически везде было указано:
издано при помощи такого-то органа такой-то страны. 
– То есть, издатель вообще
ничего не тратил?
– Он получал готового автора, готовый макет,
перевод ему оплачивал иностранный партнёр и книжка выходила с обалденными
картинками, с очень хорошим текстом. Вот только одна загвоздка: эта книжка не
про нас. Она про заграницу. Гарри Поттер спас чтение во всём мире. Если бы не
Роулинг, нынешние сорокалетние наверняка перестали бы читать, потому что они
поняли, что есть видеоигры, есть сериалы, интернет, чатики и всё это куда
интереснее, чем трудноусваиваемый продукт, через который надо продираться. Еще
и книжки толстые. Гарри Поттер спас чтение. Но Гарри Поттер любит пудинг. Ни
один отечественный подросток не любит пудинг, он любит семечки или чипсы. Гарри
Поттер – совершенно другой герой. Он шикарный спаситель всего, но нужна
всё-таки местная специфика. И издатели, поиздавав западные книги с огромной
маржой, в этом убедились. Надо работать с отечественной литературой. 
– И как изменился книжный
бизнес?
– Дальше случились два счастья. Огромное счастье,
что отечественная подростковая литература к тому времени ещё не вымерла. Её и
дустом пробовали, и мухобойкой. Писатели нанимались на любую работу, но
продолжали писать. С другой стороны, были институты, которые их поддерживали,
типа конкурса «Книгуру», конкурса им. Крапивина в Екатеринбурге и так далее.
«Зверский детектив» Анны Старобинец – мегахит, и Нину Дашевскую знают все, и
Веркин уже котируется как и взрослый автор, и Светлана Лаврова вполне себе издаётся.
Детские авторы стали коммерчески успешными и, самое главное, люди их читают.

– А взрослые?
– Со взрослой литературой ситуация пока несколько
иная. Есть люди, читающие отечественную прозу, их не то, чтобы очень много.
Когда человек говорит, что лучше почитает произведения классиков или западных
авторов, в девяноста процентах случаев это означает, что он не читает ничего
вообще. Тот, кто хочет читать и понимать, что происходит с ним, как с
человеком, как с частью семьи, как с частью общества – поскольку он живет
здесь, в нашем обществе – должен читать современную отечественную литературу.
Пока люди не начнут читать, они не начнут читать отечественную прозу. Когда они
всё-таки поймут, что без этого не обойтись, они возьмутся и за своих
современников, пишущих на их языке.&nbsp;
– Вы ходите на работу, у вас
двое детей, как вы успеваете писать?
– Не знаю (смеётся). Ночами, в выходные, в
новогодние каникулы, в праздники. У меня выработался специальный подход к
творческому графику. Я начинаю книжку поздней осенью, чтобы ближе к середине
[истории] оказаться на стадии новогодних каникул, когда все будут есть салаты,
бухать и ездить на шашлыки. В это время я буду писать большую часть середины и
дальше уже будет проще закончить текст «с горки» и можно будет совсем близко
подойти к финалу. 
– Вы жёстко редактируете
собственные тексты или у вас сразу всё получается?
– Итоговый чистовик отличается от черновика не
очень сильно. Убираю повторы и лишние куски. Иногда бета-ридеры подсказывают,
что какой-то кусочек непонятен и его надо разжевать. Я всё-таки исхожу из того,
что хорошая литература – это продукт, который узнаётся с первого предложения.
Абзац Набокова невозможно спутать ни с чьим другим абзацем. Как и абзац Чехова,
абзац Конецкого, абзац&nbsp; Стругацких и
прочих. Я люблю таких авторов и пытаюсь писать именно так. Поэтому мой текст
может быть ершистым, корявым, с заусенцами, но он специально так сделан, потому
что мне, как читателю, близок именно такой текст. 
– «Убыр» у вас совершенно не
корявый. В текст погружаешься словно в тёплое море. 
– Столько, сколько за «Убыра», мне не прилетало
критики по части стиля ни за один другой текст.
– Давайте, я сейчас, как
джедай сделаю магический жест рукой и вы забудете критиков "Убыра"?
– Нет, это тоже полезно. Всякий опыт полезен. Мне
повезло: я начал писать довольно взрослым человеком и научился не закладываться
на успех и не оглядываться на неуспех. 
– Меня бес попутал заглянуть
в несколько писательских форумов, передо мной открылся портал в ад. Какие-то
нафталиновые люди что-то говорят на советском. Складывается ощущение, что
сегодняшний литературный мир – очень маленький. Насколько он москвацентричный? 
– Литература сегодня очень столицецентрична, это
факт. В регионах живет гораздо меньше пишущих людей. Они есть, но их не очень
много. Региональные издательства можно перечесть по пальцам. В советские
времена их было очень много, целая сеть, они опирались на региональных авторов.
Сейчас этого нет. Это плохо. Плохо и то, что до читателя не доходит книга в её
классическом, бумажном виде. Если она издаётся тиражом полторы-две тысячи
экземпляров, то даже по авторизованной сети "Читай-город", которая
принадлежит АСТ-ЭКСМО, в каждый город придет единичное количество экземпляров.
В миллионном Челябинске, я уж не говорю про Владивосток, её&nbsp;смогут купить
два-три человека. Этого даже для книжного клуба не хватит, чтобы её обсудить. С
другой стороны, многие тиражи в полторы-две тысячи книг попросту не
распродаются: то ли не нашли своего читателя, то ли не нужны аудитории. 
– Звучит не особенно оптимистично.
– Ситуация странная и так себе работающая, это
факт. Другой факт: несмотря на то, что какие-то издательства закрываются, их
становится всё больше, каждый год появляются новые книжные серии, новые авторы,
у которых появляется большое число читателей. Некоторые из них, конечно,
являются проектами. Некоторые – нет. Популярность, которую получили книги Лии
Арден из серии "Мара и Морок", издающиеся стотысячными тиражами, не
снилась абсолютному большинству авторов, считающих себя живыми классиками. Это
нормально, это признак живой литературной жизни.

Яна Вагнер и Шамиль Идиатуллин
– Как-то модная московская
редакторка, поглядев на мой роман, спросила: "А можешь пятнадцать романов
на эту тему написать"?
– То, что некоторые издатели мыслят книжными
сериями, думают только о коммерческом успехе, о пятнадцати книжках подряд – это
вещь понятная. Они так привыкли. Но это феномен вчерашнего дня. Сегодня многие
издательства уходят от серий. Раньше даже постоянный автор приходил к издателю
с новой книгой и тот думал, в какую серию её поставить. Если же приходил автор
со стороны, то часто мог услышать, что книга хорошая, но ни в какую серию не
подходит. Сегодня ситуация изменилась. Сейчас каждая новая книжка имеет самоценность,
это продукт в себе. Под напором внешних обстоятельств индустрия меняется.
Меняется активный читатель, появляются новые игроки в виде книжных клубов,
сообществ, видеоблогеров. И тут впору говорить о том, что рулят уже не
нафталиновые авторы из 84-го года, а скорее, авторы из "китайских"
литературных сообществ, которые фигачат в интернете книжки с продолжениями. Они
не так заметны, но гораздо более платёжеспособны и более живы. 
– А, это знаменитые
подростковые фэнтези в азиатском сеттинге с бесконечным продолжением? 
– Да, "Автортудей", "Литмир"
и прочие, о которых мы мало знаем, но когда они прорываются в бумагу, как Лия
Арден, это нас изумляет. Но это факт, который, сам по себе, очень хорош. Чем бы
дитя не тешилось, лишь бы ни тупым и тяжёлым предметом. Если человек прочитал
книгу, которая сегодня представляется нам недостойной, глупой, примитивной,
порнографической или ещё какой-то, и мы её запретим, что из этого последует?
Что другой книги читать человек уже не будет, тем более, подросток. Если же он
прочтёт эту недостойную, глупую, примитивную и&nbsp; порнографическую книгу, то
он, скорее всего, прочтёт и вторую, и третью.
– А там, глядишь, привыкнет
к чтению.
– Да. Так это и работает. И то, что сейчас
появляются очень популярные книги, это очень круто. Потому что на одном
Пелевине, при всей моей дикой любви к его раннему творчеству, далеко не уедешь.
Все иронизируют насчет ежеосеннего релиза новой книжки Пелевина, мол, "он
уже не торт", но это – один из немногих поводов, который позволяет
федеральным медиа вспомнить о том, что у нас, вообще, есть литература, есть
книги. Книга у нас сегодня воспринимается как нечто позавчерашнее. Поэтому, все
призывают учить детей читать, чтобы они стали умнее, но сами читать не хотят.
Это положение меняется. Дети и подростки читают. Да, они читают то, что не
нравится многим взрослым, и слава богу.
– Какие пять свежих романов
отечественных авторов нужно прочесть сегодняшнему читателю, на ваш взгляд?
– Вспоминается советский фильм, в котором героиня
Муравьёвой говорила: «Странно, что вы не читали "Трёх товарищей", их
читала вся Москва». К счастью, эти времена закончились. Нет пяти, или десяти,
или ста романов, которые тебе необходимо прочитать, пока ты не умер. Необходимо
прочитать тысячи романов, пока ты не умер. Или тысячи поэм, если ты не любишь
прозу. Или тысячу томов манги или графических романов, если тебе они нравятся.
Мы сейчас живём в то время, когда нас окружает множество культурных продуктов,
которые могут существовать не только на разных языках, но и вообще без языка, в
виде картинки. Они сходны лишь в одном: это истории, продлённые нарративные
творения, которые можно читать и получать эмоциональную встряску, прикипая к героям.
И у каждого ряд этих творений может быть своим. Тут должна следовать
классическая фраза про арбуз и свиной хрящик. Когда ты не успеваешь прочесть
что-то, потому что уже и так читаешь пять классных книг, эта ситуация нормальна
не требует исправления. Читай, что тебе нравится. Чтение – это огромнейшее
удовольствие в жизни. «Ты говоришь, что это вкусно, потому что настоящей
вкуснотищи не пробовал» – такой подход не работает. А вот ситуация, когда
человек ноет, что читать нечего и поэтому не читает ничего, требует
исправления. Но исправления изнутри. Человек сам должен попробовать пролистать
первые пятнадцать страниц книги и понять: его эта книга или нет. Либо найти в
соцсетях или мессенджерах человека, который ему симпатичен, посмотреть, что он
читает и, исходя из этого, определить свой ближайший круг чтения.&nbsp; 
– Последний вопрос: бумага
или электронка?
– К сожалению, для меня уже электронка. Бумагу
читаю с большим трудом, она неудобна, её боишься помять, порвать или
забрызгать. Да и глазок уже не хватает (смеётся),
там шрифт не увеличишь. А на телефоне я выставил нужный мне размер шрифта и
читаю. И всегда с собой тридцать-пятьдесят книг, есть, чем переложиться. А
бумажных книг взял с собой два тома и чемодан уже полон. Но бумажные книги всё
ещё покупаю, потому что это красиво. Их нравится листать, нюхать и отмечать
какие-то кусочки. 
Фото Анны Овечкиной, Матвея Яворского и
Полины Шимановской предоставлены пресс-службой Челябинской областной
универсальной научной библиотекой.

#РыжийФест, недавно собравший тысячи любителей чтения в Челябинске, порадовал южноуральцев не только изобилием новых книг. Целая когорта писателей первой величины посетила фестиваль, чтобы пообщаться с читателями. Мы поговорили с одним из самых значительных российских писателей нашего времени, дважды лауреатом премии «Большая книга» Шамилем Идиатуллиным.

Шамиль Идиатуллин: «Чтение – это огромнейшее удовольствие в жизни»

Какой музыкальный инструмент у человека всегда с собой?
Правильно, голос! Голосом мы выражаем эмоции, коммуницируем, голос помогает
обмениваться информацией. Но это не всё! У человека есть удивительная
способность - создавать музыку буквально из ничего. Лишь восхитительным умением
управлять собственным голосом. Вибрации звука нескольких десятков голосов способны
проникнуть сквозь все преграды, достичь самых глубоких уголков сознания и души.
Мощный голос хора помогает освободиться от негативных мыслей и чувств, наполняет
слушателей внутренним светом.
Камерный хор имени Валерия Михальченко уже пятьдесят лет очаровывает
слушателей виртуозностью исполнения произведений самых разных жанров. Благодаря
кропотливой работе, стремлению к совершенству, хор под руководством Ольги
Селезнёвой продолжает покорять всё новые вершины, завоевывает сердца зрителей в
разных уголках мира.

Творческая палитра репертуара хора поражает многообразием стилей,
исполнительское искусство всегда на максимуме качества. Слушатели вновь и вновь
восхищаются талантом артистов хора.
Прославленный коллектив стал драгоценной частью культурного пространства
Челябинской области, каждое выступление хора становится знаменательным событием
в музыкальной жизни.
Осенью нынешнего года Наталья Пугачёва начинает в камерном
хоре им. В. Михальченко свой двадцать восьмой сезон. «Наталья профессионал с
большой буквы, музыкант, чувствующий душой всю глубину, печаль, тоску, радость,
тонкость и хрупкость музыкального мира!», - так отзываются о Наталье Львовне
коллеги.
Губернатор Алексей Текслер подписал указ о присвоении
Наталье Пугачёвой звания «Заслуженный работник культуры и искусства Челябинской
области».
- Наталья Львовна, скажите, почему хор? Как выбирали
профессию?
- На самом деле у меня в юности был выбор куда поступать
учиться: в музыкальное училище или в медицинский на стоматолога. Да, такой
необычный набор специальностей. Бабушка у меня работала зубным техником и мне с
детства нравилось бывать у неё на работе. А музыка была в моей жизни всегда.
Моя мама работала инженером, но у нее отличный слух, она очень хорошо пела.
Папа солист ансамбля «Ариэль» Лев Гуров, можно сказать, что я выросла за сценой.
Музыкальную школу я окончила по классу фортепиано и думала поступать на
исполнительский. Но мой педагог знала, что у меня хороший голос и посоветовала
выбрать дирижерско-хоровое отделение. Поступила в музыкальное училище и больше
о медицинской карьере не задумывалась. Кстати, моя старшая дочь осуществила эту
мечту: пошла в медицину.

- Значит в хор вы пришли сразу после музыкального
училища?
- Вовсе нет. В то время существовало распределение.
Каждый выпускник должен был отработать определенное количество лет там, куда
его направит государственная комиссия. Мне достался посёлок Комсомольский в
Брединском районе Челябинской области. Там до сих пор существует школа
искусств, в которой я начинала. Работы было очень много, мне нравилось. Я
преподавала и сольфеджио, и музыкальную литературу, и фортепиано, и хор у нас
был. Специалисты на селе всегда очень востребованы. В клубе в
вокально-инструментальном ансамбле я пела и даже играла на балалайке в оркестре
народных инструментов. Жизнь бурлила: концертов много организовывали, ребятишек
учили, в конкурсах участвовали. 
- Не жалеете о том, что пришлось работать в деревне?
- Ничуть! Я считаю, что работать по распределению после
окончания учебы, это правильно. Осваиваешь свою профессию на практике, нарабатываешь
бесценный опыт. В городской музыкальной школе я бы вела только один какой-то
предмет и все. А в небольшом посёлке мне удалось поработать в разных ипостасях.
Кроме всего прочего и опыт самостоятельной жизни получаешь, вдали от родителей.
Мне, как молодому специалисту, сразу квартиру дали. Там же в Брединском районе
я познакомилась с моим будущим мужем. Он после магнитогорского училища тоже
приехал работать по распределению. Музыкальным работником в клубе был, в школе
искусств преподавал.
&nbsp;

- Как попали в хор к Валерию Михальченко?
- Во второй половине девяностых мы перебрались в
Челябинск, я искала варианты работы. Знакомая рассказала, что Валерий
Васильевич Михальченко набирает артистов в свой коллектив. Я заинтересовалась и
стала готовиться, всё же прослушивание в камерный хор – это как экзамен в
университет. Всё прошло удачно и в сентябре 1996 года я стала солисткой хора.
Могу сказать, что мне в жизни повезло, я открыла ту самую, правильную дверь и
попала куда надо. Бесконечно люблю свою профессию, не представляю иной жизни
для себя.
- Почему решили продолжать карьеру в хоре, не стали
индивидуально выступать?
- Хор – это как единый организм, это целый мир. Это мой
мир. Поэтому столько лет живу и работаю в нашем коллективе. Даже если и солировать,
то только на фоне хора. Попасть работать к такому великому специалисту как Валерий
Михальченко, дорогого стоит. Он всегда трудился, постоянно обдумывал репертуар,
корректировал звучание. Мы многому у него научились и теперь легко справимся с
любой работой у любого дирижера. В то время солистов хора не хватало, мне одно
время выпало петь даже басовые партии. Потом Валерий Васильевич написал
знаменитое произведение на молитву «Отче наш», которое стало визитной карточкой
нашего коллектива. Долго думал, как лучше исполнить и предложил мне солировать.
Я спела, и он обрадовался: «Вот для кого я, оказывается, написал!» Михальченко
всегда говорил, что хор – это великая сила. Я счастлива, что стала частью этой
силы.

- Сейчас в репертуаре хора и духовная музыка, и классика,
и популярные мелодии.

- Да, наш репертуар огромен! У нас есть оперы, например клоунада-фантасмагория
«Смерть чиновника, или Эпизоды из жизни милостивейших государей» Елены
Попляновой. Каждый из артистов хора не только поёт, но и перевоплощается в
кого-то из действующих лиц. В нашем репертуаре много песен народов России,
которые мы исполняем на языке оригинала. Зрители, особенно в области, очень
тепло принимают мелодии из советского прошлого, подпевают, танцуют. У нас
хорошие детские программы, некоторые из которых мы сделали совместно с детской
филармонией. Неизменной популярностью пользуется реквием Моцарта. Не так давно
мы исполняли Демественную литургию, Мессу мира. Мощная, шикарная музыка!
- То есть концерты хора можно рекомендовать слушателям
всех возрастов?
- Конечно! У нас есть и свои спектакли, и эстрадная
музыка, и мультфильмы, и классика. Необходимо начинать знакомство с богатейшим
музыкальным наследием с самого юного возраста. Сейчас же развита сеть школьных
автобусов, появилась возможность привозить ребят из региона на концерты. Мы
сами часто выезжаем в города Челябинской области с выступлениями. Культура –
это же фундамент, на котором растёт и развивается человек. Культура – основа
общества, то, что может сплотить, объединить всех людей нашей страны.

- Голос – ваш главный инструмент. Приходится как-то
ограничивать себя, соблюдать какие-то правила?
- Да, в отличие от музыкантов симфонического оркестра,
наш инструмент заменить невозможно. Если у них что-то с инструментом
произойдёт, то купят новый и всё. А у солистов хора – голос самое ценное. Голос
– это жизнь. Работа в хоре тяжелее физически, чему у других артистов. Мы весь
концерт, репетиции стоим на ногах, работаем не только голосом, всем телом. 
- Как считаете, присвоение званий полезны для артистов?
- Да, это хорошая инициатива. Звание – это приятно, это
знак артисту, что вся его работа, усилия, всё не зря. Артист – работа
круглосуточная. Ты постоянно прокручиваешь разные моменты в голове, ищешь
наилучшие решения, придумываешь новые ходы. Тем более, что у нас хор. Это не
эстафету пробежать. В хоре артисты должны очень тонко чувствовать друг друга, это
какой-то иной уровень взаимодействия. В нашем коллективе собрались сейчас
артисты разного возраста, но это ничуть не мешает. Все прекрасные специалисты,
талантливые музыканты и очень уважительно относятся друг у другу.

- В культурном пространстве региона отмечаете какие-то
изменения? Нашему министерству культуры исполнилось 20 лет.
- Да, много положительных моментов. Например, те же
звания региональные появились для артистов и работников культуры. Это важный
плюс. Кроме того, часто ездим с концертами по нашей области, повидали многое.
Если раньше мы выступали в каких-то холодных, довольно ветхих зданиях, то
сейчас всё изменилось. Дома культуры, клубы просто преобразились! Шикарные залы
появились в городах и деревнях нашей области. И артистам выступать приятно, и
зрители приходят совершенно с другим настроем. Настоящий праздник!
&nbsp;
Фото Людмила Ковалёвой, Надежды Пелымской (Челябинская
филармония)

Какой музыкальный инструмент у человека всегда с собой? Правильно, голос! Голосом мы выражаем эмоции, коммуницируем, голос помогает обмениваться информацией. Но это не всё! У человека есть удивительная способность - создавать музыку буквально из ничего. Лишь восхитительным умением управлять собственным голосом. Вибрации звука нескольких десятков голосов способны проникнуть сквозь все преграды, достичь самых глубоких уголков сознания и души. Мощный голос хора помогает освободиться от негативных мыслей и чувств, наполняет слушателей внутренним светом.

Поющая сердцем 

В челябинском государственном Камерном драматическом
театре поставили пьесу “Слон”, которая была запрещена в Советском Союзе. За
что? За то, что очень смешно и слишком честно.

Автор пьесы Александр Копков
рано заявил о себе, его талант был оценен Максимом Горьким, но “Слон” просто не
мог получить при советской власти сценическую жизнь. Главный нерв пьесы –
противостояние идеологического и человеческого императивов, лицемерного “Морального
кодекса строителя коммунизма” и бытовой деревенской жизни. 
&nbsp;
Вкратце, если пересказывать
сюжет “Слона” без спойлеров, получится следующее. Время становления колхозов,
молодая советская власть уже научилась держать головку, но на ногах стоит ещё не
очень твёрдо. Комсомольский вожак уверенно носит на боку маузер, но и
деревенский священник ещё никуда не делся. Крестьянин Гурьян Мочалкин (артист
Дмитрий Блинков) стал кандидатом в члены партии – “полупартейный” в терминах
советской деревни – и подался в колхоз: шаг просто суперпрогрессивный. И вдруг…
Пропал человек. Три дня нету дома мужика. Марфа, жена евойная (засл. артистка
области Мария Беляева), голосит как профессиональная плакальщица, трое детей в
панике, селяне в растерянности. 
&nbsp;
Они рядятся: собрать по миру
денег и нанять в районе собаку-сыщика или сэкономить и поискать Гурьяна самим.
Но тут Мочалкин объявляется и втайне рассказывает жене, что нашёл клад –
золотого слона. Увы, в деревне всё тайное быстро становится явным и жизнь
Гурьяна резко меняется. Зарыть клад обратно? Колхозу отдать?

Слон перевернул жизнь
Гурьяна Мочалкина
&nbsp;
“Слон” – пьеса разговорная. На
первый взгляд, там не так много действия, но петербургский режиссёр Михаил
Каргапольцев вместе с труппой Камерного выжал из текста максимум динамизма за
счёт заострения характеров и применения остроумных пластических решений.
Причём, когда читаешь аннотацию к спектаклю, то рисуешь себе в голове некий
балаган, но на деле ничего подобного: там очень реалистичный сюжет и даже само
по себе появление золотого слона вполне себе логично объясняется. Короче
говоря, ты не просто сидишь в зрительном зале и ржёшь до слёз, ты ещё и
постоянно ловишь себя на мысли: а чем, чёрт меня раздери, всё это закончится? 
&nbsp;
Первый акт пьесы – это явная
отсылка к тайной вечере, второй – “Нападение на 13-й участок” в колхозном
сеттинге, в финале – разухабистая алкогольная буффонада. Но это не только
смешно, но и очень злободневно. Только, ради бога, не читайте спойлеров,
испортите себе всё впечатление. В этом, кстати, самая засада для культурного
обозревателя: очень хочется рассказать, что происходит, но, при этом, нельзя
убить интригу. 
&nbsp;

Колхозный сход
&nbsp;
Возвращаясь к режиссёрским
решениям, придающим тексту динамичности, нельзя не вспомнить колхозный сход,
где селяне пытаются коллективно прийти к решению – что делать с гурьяновским
слоном. Каждый сгорает от зависти, но каждый делает правильное лицо.
Разумеется, на сходе без самогону никуда. 
&nbsp;
Председатель Курицын (засл.
артист РФ Виктор Нагдасёв) лицемерно заявляет, что пить не будет и
демонстративно выплёскивает содержимое кружки на пол, после чего хозяйка
моментально доливает ему из бутыли, пока он несёт селянам идеологическую чушь.
Председатель смотрит на невесть откуда появившийся в кружке самогон и прямо
слышно как его недавно обретённое материалистическое мировоззрение трещит по
швам в этот момент. 
&nbsp;
Местная идеологическая кликуша
Варвара (Надежда Дудченко) приходит на вечеринку, выкрикивая лозунги типа
"трезвость — норма нашей жизни" и колхозный комсомольский лидер
Свёклин (Пётр Артемьев) удивительно искусно опрокидывает кружку прямо в ее
распахнутый идеологический рот. После чего с ней случается, кгхм... Некоторая
перемена.
&nbsp;
Лейтмотив пьесы выражен в
мученической фразе Гурьяна Мочалкина: “Черт меня дёрнул родиться с таким
капиталом среди таких-то законов”. Он тщетно пытается найти золотому слону
какое-то применение, но ничего не выходит. 
— Кутнуть что ли, напоить весь
колхоз, чтобы на сто лет помнили? – спрашивает он себя.
— Лет на десять, – цинично
отвечает ему сын Митя. 
— За что?!
— За срыв уборочной кампании и
разложение народных масс.
&nbsp;
Председатель требует от
Гурьяна отдать слона колхозу. “Отдать задаром? Безо всякого эффекта? Жаль, царя
нет. При царе-то представляешь, что бы со мной было?! Передо мной бы весь
приход на коленях стоял!”, – размышляет Гурьян. Он понимает, что после схода
местный аферист Цаплин попытается выкрасть слона, а если и не он, то мало ли
желающих приобщиться к золотишку. Гурьян вооружает семью и велит всем дежурить.
А когда замечает, что домашние уснули, то с силой хлопает крышкой сундука и мы
видим, как за окном разбегаются тени вороватых соседей. Гурьян едко
комментирует: ”Вот именно в таких случаях мне ваша власть и не нравится”. 
&nbsp;
Наконец, Гурьян решается
покинуть деревню. Ну куда бежать? В какую страну? “Лететь надо туда, где
кризиса нет. Потому что "кризис" по-нашему – “гроб", говорит ему
кулак Салакин. “Да нет такой земли, где кризиса нет”, сокрушается Гурьян.
Согласитесь, трудно поверить, что это написано в тридцатые годы?

Ушлый аферист Цаплин
&nbsp;
Мочалкин – неисправимый
оптимист и кипит предпринимательскими идеями. Его вообще ничем не сломить и
этим он напоминает некую обобщённую икону подкастов о предпринимателях. Его
главная иллюзия камертоном отражает мантру молодых предпринимателей современной
России: “нет такого чуда, которого бы не мог совершить капитал”.
&nbsp;
К счастью, алкогольная
буффонада в финале сглаживает понимание того факта, что в реальности судьба
Гурьяна Мочалкина была бы весьма печальной. Открытый финал с его слегка
наголливуженным семейным портретом даёт хорошее послевкусие. Но тут
вспоминается диалог Марфы Мочалкиной с комсомольцем Свёклиным из начала пьесы: 
— И стал он уклоняться. Но не
знаю, вправо или влево. По-вашему куда лучше ?
— А по-нашему всё равно, –
отвечает Свёклин. И он так нехорошо это отвечает, что становится немножко
зябко. 
&nbsp;

Комсомолец Свеклин со слоном
&nbsp;
Сразу приходит на ум
легендарная песня Юза Алешковского “Письмо товарищу Сталину”: “Вчера мы
хоронили двух марксистов // Тела одели ярким кумачом // Один из них был правым
уклонистом // Другой, как оказалось, ни при чем”.

Режиссер Михаил Каргапольцев
&nbsp;
Подводя итог, можно сказать,
что “Слон” в трактовке Михаила Каргапольцева и исполнении артистов Камерного –
это гомерически смешная, но глубокая и очень человеческая история, которая
очень актуально звучит сегодня и, вероятно, будет актуально звучать всегда.
Пока стоит Россия-матушка.&nbsp; 
&nbsp;
Фото Марата Муллыева предоставлены пресс-службой Камерного
театра
&nbsp;

В челябинском государственном Камерном драматическом театре поставили пьесу “Слон”, которая была запрещена в Советском Союзе. За что? За то, что очень смешно и слишком честно. 

Партийцу не должны черти сниться

Более тридцати лет в Магнитогорском академическом
драматическом театре им. А.С. Пушкина служит актриса Марина Яковлева.
Поклонники театрального искусства быстрее узнают Марину Павловну под фамилией
Крюкова. Именно с такой фамилией выпускница театрального отделения
Красноярского института искусств приехала в уральский город Магнитогорск, в
труппу главного режиссера Валерия Ахадова. Так появилась Марина Крюкова на
сцене театра, а зрители познакомились с прекрасной характерной актрисой.
Весной 2024 года Марина Крюкова в числе первых получила
звание «Заслуженный артист Челябинской области». 
- Скажите, Марина Павловна, звание приятно или создает
определенные сложности?
- Новое звание - прежде ответственность. На обладателей
званий смотрят совершенно иначе. Хотя в нашей профессии всегда каждый на виду.
Поэтому определенный самоконтроль у актера воспитывается очень быстро, в начале
карьеры. С другой стороны, заслуженные артисты всегда под более пристальным
наблюдением как зрителей, так и коллег. Для кого-то заслуженный артист
становится неким ориентиром, образцом для подражания.
&nbsp;

- Миф о том, что артист – восторженный необязательный
человек, который делает что хочет, развеян?

- Важно сразу понять, что профессия артиста, как и любая
другая профессия – это путь, дорога в жизнь. И всё начинается с самодисциплины.
Актер, он же как военный - прежде всего дисциплина! Без дисциплинированности,
ответственности ничего в профессиональной деятельности достичь невозможно.
Конечно, артист должен обладать и каким-то авантюризмом, внутренней свободой,
иначе он не творец. 
- Этому учат в театральных институтах?
- У нас в институте мы в первую очередь освобождались от
шаблонов. Когда ты отбрасываешь всё наносное и возвращаешься в детство. Артист
– это художник. И потом всё по Станиславскому. Ты учишься жить здесь и сейчас,
учишься быть в моменте. Кстати, это модное в наши дни выражение «быть в
моменте», совсем не ново. Со времен Константина Сергеевича каждый артист так
учится своей профессии. С этого всё начинается. Я нахожусь здесь и сейчас. Вот
здесь. Что я делаю, зачем я делаю и как я это делаю. В общем-то, это основы
профессии.
- Когда у вас появилось желание стать актрисой?
- Можно сказать, что в детстве. Я взрослый человек,
выросла в СССР. В то время жили мы победнее, но весело. Детство заставляло
становиться творческими людьми: мы сами придумывали себе развлечения. Потом я
пришла в Дом пионеров, записалась в театральный кружок. Так начался длинный
путь в театр.

Сцена из спектакля
«Ханума»
&nbsp;
- После школы решили поступать в театральный?
- Да, но поступить удалось не с первого раза. Сама я из
Новосибирска, но подавала документы в театральные вузы разных городов. Судьба
распорядилась так, что в итоге я поступила в Красноярский институт искусств на
театральное отделение. Повезло попасть на экспериментальный курс, где основы
мастерства преподавали московские педагоги. Наш педагог Леонид Владимирович
Калиновский был профессором знаменитой «Щуки» (театральное училище им. Б. Щукина).
- Почему после учебы поехали в театр города
Магнитогорска?
- Когда наша учеба подходила к концу, в институт приехал
знаменитый режиссёр Валерий Ахадов. В тот момент он уже был главным режиссёром
магнитогорского драматического театра и искал молодых актеров в труппу. Про наш
экспериментальный курс слава распространилась далеко за пределы Красноярска.
Так о нас узнал Ахадов и приехал знакомиться. 
- И вы получили приглашение в труппу театра?
- Да, Валерий Бакиевич посмотрел на нашу работу и
пригласил в театр. Человек десять с курса приняли решение работать в
Магнитогорске. Конечно, нас покорил потрясающий режиссёр, мы не могли упустить
возможность поработать с таким талантливым мастером. Наш педагог Ирина
Борисовна Калиновская снималась в кино у режиссёра Ахадова и много рассказывала
об этом человеке, о работе с ним.

Сцена из спектакля
«Каштанка»
&nbsp;
- Ваши ожидания подтвердились?
- Мы не пожалели, что приехали в Магнитогорск. Артисты,
конечно, идут работать к наставнику, на имя, на статус, на мастерство. В тот
момент для нас таким маяком стал Валерий Бакиевич Ахадов. И мы не ошиблись.
Потому, что сразу же случилась «Чайка», «Вишневый сад». У Ахадова была задумка
поставить на магнитогорской сцене всего Чехова. Некоторые из наших ребят,
отработав контракт, уехали через год, через два. А мы с Надеждой Павловной
Лавровой остались. Так и работаем. 
- Как дальше складывалась ваша актерская судьба?
- Мы, актёры, люди подневольные. Кого в нас видит режиссёр,
того и играем. Поэтому некоторые из тех ролей, которые хотела сыграть, так и
остались мечтами. Очень часто играла бабушек, но всех их нежно люблю. Ещё я
очень люблю театр, поэтому меня вдохновляет сам процесс работы над спектаклем,
становится важным не сама роль, а партнёры по сцене, взаимодействие с каждым из
них.
- Но потом случилась золотомасочная «Гроза» в постановке
Льва Эренбурга?
- Да, но не сразу. Это было что-то невероятное! Впервые
главную театральную премию в номинации «Лучший спектакль в драме. Малая форма»
получил не столичный театр. Наш город даже не областной центр! С «Грозой» мы
объездили много стран и городов, это был настоящий подарок судьбы. Во всех
странах нас прекрасно принимали. Зрители очень хорошо смотрели спектакль.
Играли мы на русском языке, но публика часто понимала всё без перевода.

Сцена из спектакля
«Дом, в котором нескучно»
&nbsp;
- В наши дни какие-то события смогли подарить схожие
эмоции?
- В прошлом году в Магнитогорске случился грандиозный
фестиваль театров малых городов. Это было потрясающе! Организовано всё на
высочайшем уровне, много общения, встреч с коллегами, обсуждений. Жаль, что в
те же даты в нашем городе проводился фестиваль уличных театров. Хотелось
разорваться и успеть везде. Надеюсь, такие фестивали будут у нас и в дальнейшем
проходить.
- В недавнее время у вас несколько новых уникальных
работ. Моноспектакль «С неба упали три яблока», роль Графини в «Пиковой даме».
- Да, режиссёр Илья Архипов из Санкт-Петербурга поставил на
нашей сцене в прошлом году «Пиковую даму», а весной этого года «Каштанку».
Необычные работы: мистический квест и цирковое представление об исполнении
мечты. Абсолютно разные спектакли, но у Ильи Архипова каждый спектакль
необыкновенное шоу.

Сцена из спектакля «С
неба упали три яблока»
&nbsp;
- Расскажите о моноспектакле? Он получил гран-при на IV Межрегиональном
фестивале-конкурсе индивидуальных актерских работ им. В.И. Милосердова.
- Автор инсценировки и режиссер спектакля «С неба упали
три яблока» Елена Лукманова. По её словам, когда она прочла произведение Наринэ
Абгарян, то сразу же увидела меня в этой роли. Говорят, что с Наринэ мы даже
чем-то внешне похожи. А в спектакле я перевоплощаюсь во всех персонажей. Обитатели
маленькой армянской деревушки Маран затеряны высоко в горах, там проходит их
жизнь со всем радостями и горестями. Чудеса и мистика, знаки судьбы и старинные
обряды, вещие сны и религия. Всё тесно переплетается в их быте… Эта история
даёт надежду. Впереди нас всех ждёт много хорошего.
- А чего бы хотелось пожелать себе, творческому сообществу
города?
- Нам в Магнитогорске очень не хватает дома актёра. Чтобы
артисты разных театров могли встречаться, обсуждать какие-то профессиональные
вопросы, придумывать совместные творческие проекты. А в доме актёра пусть будет
музей театров города. Столько лет здесь работают творческие люди, а своего
профессионального музея нет. И очень хочется, чтобы награды и звания чаще
давали молодым артистам. У нас так много талантливой молодежи! Хочется, чтобы
они оставались в нашем регионе, работали тут, росли в профессиональном плане,
получали признание. Появление регионального звания «заслуженный артист» повысило
статус профессии. И Челябинской области как территории в целом.

Сцена из спектакля
«Пиковая дама»
&nbsp;
- Министерству культуры Челябинской области исполнилось
20 лет. Какое напутствие можете дать коллегам?
- Ведомству и коллегам я желаю здравствовать и процветать.
Люди, которые там работают - отважные люди. Заниматься культурой – это не
материальное, это не за деньги. Нужно иметь к такой работе много желания,
рвения, образования. Невероятно сложно бывает объяснять человеку, где он живет,
зачем он живет и как. Связь времен осуществлять. Это все задачи области культуры.
Помогать человеку становиться личностью, обрести твердую опору под ногами. Мне
хотелось бы, чтобы люди не забывали о духовном развитии, о культуре. 
&nbsp;
Фотографии предоставлены пресс-службой МАДТ им. А.С. Пушкина

Более тридцати лет в Магнитогорском академическом драматическом театре им. А.С. Пушкина служит актриса Марина Яковлева. Поклонники театрального искусства быстрее узнают Марину Павловну под фамилией Крюкова. Именно с такой фамилией выпускница театрального отделения Красноярского института искусств приехала в уральский город Магнитогорск, в труппу главного режиссера Валерия Ахадова. Так появилась Марина Крюкова на сцене театра, а зрители познакомились с прекрасной характерной актрисой.

Судьба Марины Крюковой

Павел Чикановский – артист-вокалист (солист) оперной труппы
Челябинского государственного академического театра оперы и балета имени М.И.
Глинки. В труппу театра Павел Чикановский поступил пятнадцать лет назад, за это
время случилось несколько знаковых событий. Одним из таких ключевых моментов в
судьбе артиста стало присвоение звание «Заслуженный артист Челябинской
области».
- Вы живёте в Челябинской области с самого рождения.
Видите какие-то положительные изменения в культурном пространстве региона?
- Да, ситуация начала меняться в лучшую сторону. Я сам
вырос в небольшом городе Челябинской области. И в то время у нас не было
концертов симфонического оркестра, филармония к нам не приезжала, не говоря уж
о театральных гастролях. Первый раз в жизни я услышал симфонический оркестр,
когда стал взрослым и приехал в Челябинск. Теперь ситуация в корне изменилась.
Наш театр ездит на гастроли по области, мы выступаем с концертами, если
позволяет площадка, то привозим целый спектакль. Всё это делается благодаря поддержке
министерства культуры.

Сцена из оперы Дж.
Верди «Травиата»
&nbsp;
- Какие впечатления от гастролей по области?
- Всегда радуюсь таким поездкам. Недавно мы побывали в
Южноуральске. Шел я по этому городу и понимал, что он очень похож на мой родной
город Коркино. Такой же небольшой рабочий город. И тем не менее, у людей есть
возможность прийти послушать симфонический оркестр, оперное пение солистов
театра. И это здорово! Культура шагнула в регион. Мне очень хочется, чтобы так
продолжалось и дальше. 
- Гастроли пользуются успехом у публики?
- Да, зрителей всегда много. И старшее поколение тянется
к классическому искусству, и молодежь приходит. Я надеюсь, благодаря нашей работе
кто-то из молодых зрителей сможет определить свой путь в жизни. Может быть,
ребята посмотрят наш спектакль и в душе что-то отзовётся, захочется связать
свою судьбу с искусством. Мой путь на сцену был довольно извилистым, поэтому
хочется помочь молодым как можно раньше определить своё предназначение в жизни.

Сцена из оперы Дж.
Верди «Травиата»
&nbsp;
- Вы с детства мечтали стать солистом оперы?
- Честно говоря, в детстве я даже не знал, что такое
опера. Я занимался в вокальной студии, но это было не академическое пение. Меня
больше привлекала эстрадная, а потом и рок-музыка. В школьные годы мы
организовали рок-группу, и она довольно долго просуществовала.
- Как же вы оказались на оперной сцене?
- В юности мне нравилось заниматься легкой атлетикой и
музыкой. Когда встал вопрос о выборе профессии, я решил, что всю жизнь хотел бы
заниматься музыкой. Мама услышала, что ведется набор на специальность
«вокальное искусство» и посоветовала мне попробовать. И я поехал в Челябинск,
прослушиваться в музыкальное училище. Меня оценивали Галина Георгиевна Гудкова
и Мелита Александровна Садовская, которые впоследствии обе были моими
педагогами. Комиссия единогласно решила, что материал годный. Так я оказался
студентом-первокурсником музыкального училища.

Сцена из оперы Ж.
Бизе «Кармен»
&nbsp;
- Случались сложности во время учёбы?
- Первые несколько лет выдались особенно тяжелыми. Надо
сказать, что в музыкальной школе я не учился, нотную грамоту и сольфеджио с
гармонией не изучал. Поэтому первый год приходилось догонять по всем предметам.
Мне повезло с соседями по общежитию, ребята сошлись все одаренные, музыкальные,
много помогали, многое объясняли. И на втором курсе я уже шёл вровень со всеми
остальными студентами.
- Когда же опера вошла в вашу жизнь?
- Примерно в это же время, на втором курсе училища. Я
стал ходить на спектакли в театр, на концерты в филармонию, очень загорелся
оперным искусством. Съездил в родной город, поговорил со своими ребятами из
рок-группы и окончательно расстался с этим музыкальным направлением. С головой
погрузился в мир оперного искусства. Когда я осознал количество написанных
опер, я был в шоке. Такой объем музыки не переслушать за всю жизнь. Я собрал
огромную коллекцию оперной музыки и лет пять ходил постоянно с плеером, всё
слушал. Передо мной открылся огромный новый мир.

Сцена из оперы П.
Чайковского «Иоланта»
&nbsp;
- Чем опера так привлекательна?
- Только в опере уникальным образом сочетаются
театральность, драматическое и вокальное искусство. Я даже не могу сказать, что
важнее в опере – вокал или театр. Для меня вокал важен, но как средство
передачи эмоции, состояния, настроения. Той эмоции, которую заложил в музыку
композитор. Заметьте, в опере бесконечно эстетически наслаждаться только
вокалом сложно. Необходимо по-актерски точно, выверенно, филигранно проживать
судьбу своего персонажа. То есть вокал в опере больше выступает как средство
для достижения цели – следованию основной сюжетной линии постановки.
- Зачем зритель приходит в оперу?
- Как я думаю, зритель приходит в зал ради того, чтобы
прожить вместе с нами вот эту яркую жизнь, ощутить совершенно другие эмоции,
почувствовать темперамент. Певец в наше непростое время выступает как посланец
добра, посланец радости. Люди хотят получать положительные эмоции в театре. Так
сказать, отвлечься от рутины будней и окунуться в красивую сказку. Даже, если
эта сказка с печальным финалом.

Сцена из оперы Н.
Римского-Корсакова «Садко»
&nbsp;
- Вы преподаёте на кафедре в челябинском институте
искусств. Студенты хорошо учатся?
- Студентов своих я держу в строгости. Кстати, у меня в
группе всегда только парни, поэтому на занятиях максимально жёсткий подход и
дисциплина. Без этого невозможно воспитать талант, невозможно в дальнейшем
пробиться на профессиональную сцену. Сколько уже было примеров в истории
театра. На природных данных можно какое-то время работать, но это очень краткий
срок, не больше десяти лет. А потом – всё, профнепригодность. Поэтому работа
оперного солиста – каждодневный труд, работа над вокальной механикой, техникой
пения. Моя задача – научить студентов трудиться. Во время учебы в ВУЗе я попал
в класс к Юрию Геннадьевичу Никитину, солисту нашего театра. Очень благодарен
ему за науку! Он привил мне внимательное отношение к музыкальному материалу,
помог восполнить пробелы в технике пения.
- Голос очень хрупкий инструмент. Как его сохранить?
- Да, работа вокалиста отличается от офисной работы. Тут
не получится отстоять смену от звонка до звонка и пойти домой. Вокал – это не
просто профессия, это образ жизни. Артист полностью зависит от состояния своего
инструмента, от своего собственного состояния. Солист полностью ответственен за
свой голос и должен подстраивать свою жизнь под нужды голоса. Есть привычки
какие-то неправильные, есть соблазны в жизни. Тут надо четко расставить
приоритеты.

Сцена из оперы Ж.
Бизе «Кармен»
&nbsp;
- Семья поддерживает вас? Соглашаются с напряжённым
графиком работы?
- Мне повезло с супругой. На первых порах, конечно,
сложности бывали. Но Маша меня понимает, это самое главное. Она сама имеет
отношение к нашей сфере деятельности, поэтому мне не приходится ей доказывать,
насколько важны репетиции или объяснять почему такой плотный график перед
выходом премьеры. Благодарен супруге за мудрость. Сам при любой возможности
провожу время с семьей, люблю поиграть, погулять с нашими дочками. Взаимопонимание
и поддержка – основа любой семьи.

Сцена из оперы Ш.
Гуно «Фауст»
&nbsp;
- Как готовитесь к спектаклям? Некоторые оперы идут раза
два за сезон, трудно вспоминать?
- Перед каждым спектаклем я стараюсь проработать,
улучшить некоторые моменты. Смотрю видеозапись, выделяю что требуется
исправить. Если опера на иностранном языке, освежаю в памяти текст, работаю над
произношением. Итальянский самый оперный из языков, поэтому с ним проще, его
все уже хорошо знают. Но в нашем театре есть оперы и на французском, и на
немецком языках. Языки менее певучие, к ним требуется особый подход.
- Сколько примерно партий вы спели, считали?
- Честно говоря, не считал. Но в общей сложности около
пятидесяти партий, думаю, есть. Если всё вместе подсчитать и мюзиклы, и оперы,
и оперетты. Если брать только серьёзные, объемные партии, то порядка двадцати
пяти, скорее всего.

Сцена из мюзикла М. Дунаевского
«Алые паруса»
&nbsp;
- Разные театральные жанры требуют артиста
подстраиваться?
- Кому-то нравится только опера, кому-то мюзикл, а я
люблю работать в каждом из этих жанров. Опера требует вдумчивого подхода, часто
партия насколько сложна вокально, что дело до особой драматической актерской
игры не доходит. Оперетта – это всегда весело, искромётно, с юмором, но с
вокальной точки зрения от оперы не отличается практически. Мюзикл более
приближен к постановке драматического театра. Только более музыкальный спектакль
в итоге получается. В мюзиклах мы можем использовать микрофоны, поэтому можно
меньше думать о вокальной составляющей, добавить больше актёрской работы в свою
роль. В нашем театре идут все виды музыкальных постановок, кайфую от такого
разнообразия.
&nbsp;
Фото Людмилы Ковалёвой

Павел Чикановский – артист-вокалист (солист) оперной труппы Челябинского государственного академического театра оперы и балета имени М.И. Глинки. В труппу театра Павел Чикановский поступил пятнадцать лет назад, за это время случилось несколько знаковых событий. Одним из таких ключевых моментов в судьбе артиста стало присвоение звание «Заслуженный артист Челябинской области».

Вокал как образ жизни

В Музее изобразительных искусств открылась
выставка “В фарватере Айвазовского”, где представлены живопись и мемориальные
предметы из собрания Центрального военно-морского музея (г. Санкт-Петербург). И
это, конечно, нечто невероятное.

Модели кораблей –
гордость Военно-морского музея 
&nbsp;
Как только я вошел в экспозиционный зал, со
мной произошла волшебная перемена. Мне снова было двенадцать, у меня на голове
– самодельная треуголка, в руке – деревянная сабля и я готов топить вражеские
корабли. Каюсь: существо я, вероятно, бездуховное, поэтому сперва просто на
несколько минут залип, разглядывая детализированный макет парусника, совершенно
забыв о том, что, вообще-то, пришёл в музей ради живописи. 
&nbsp;
“У нас все мальчики так делают”, – смеётся Виталина
Силина, замдиректора музея по развитию, глядя в этот момент на моё лицо. 
&nbsp;
– Вообще, Центральный военно-морской музей
гордится, прежде всего, даже не коллекцией живописи, а именно коллекцией
моделей кораблей и предметами корабельного устройства, – делится директор музея
Станислав Ткаченко. – Там есть прекрасные исторические модели, в том числе из
собрания российских императоров, созданные в XVIII и XIX веках. В наших
предыдущих выставках, которые мы проводили с этим музеем, было достаточно
предметики, поэтому мы сделали акцент именно на искусстве. Для них
(представителей военно-морского музея – авт.) это довольно необычный подход.
Модели кораблей здесь дополняют изображения на картинах, переводя их в
трёхмерное измерение. Для нас важнее показать красоту живописи и взаимодействие
человека и корабля, корабля и моря, небес и воды.
&nbsp;
В экспозиции представлены не только шедевры
русских маринистов поры расцвета жанра, но и творчество двух современных
живописцев –&nbsp;Сергей Пен и Сергей Макаров являются сотрудниками студии
маринистов при Военно-морском музее. Это в высшей степени титулованные
живописцы, силами которых жанр продолжает жить и в наше время. Мы
останавливаемся у картины “Варяг”, написанной Пеном. Она выглядит, как
монументальная иллюстрация к стимпанковому роману, да простит мне читатель эти
попсовые ассоциации. “Варяг” написан так подробно, с такой любовью к жанру, что
совершенно не выбивается из общего ряда полотен. 
&nbsp;
– Корабль здесь рождает ощущение совершенно
живого, промасленного, пышащего огнём организма. Матросы на нём кажутся его
органичной частью, – говорит Ткаченко. – У "Варяга" интересная
судьба. Моряки его затопили в Корее, японцы его подняли, Россия его выкупила,
поскольку он при жизни стал мифом, вошёл в песню. После окончания русско-японской
войны его отвезли в Англию на ремонт, а тут случилась революция. Англичане
решили разобрать его, но по ходу к месту разборки он "разбился, ударившись
о камни". Корабль покончил жизнь самоубийством. Корабль – живой организм.

Замдиректора музея Виталина
Силина возле полотна С.Пена “Варяг”
&nbsp;
– Русский флот не знал поражений вплоть до
Цусимы, где мы воевали не с нашими традиционными партнерами, а с японцами. Мы
все знаем жестокость, которую японцы проявляли к своим противникам в военное
время, но все все русские моряки были спасены и с дарами отправлены домой, –
отмечает куратор выставки Юлия Алфёрова. 
&nbsp;
Хотя, если честно, можно и не знать всю
историю, лежащую в подоплёке “Варяга”, полотно не становится от этого менее
впечатляющим. Когда мы перед открытием выставки разговаривали со старшим
научным сотрудником музейного отдела Военно-морского музея Марией Олейник, она
сказала, что к этой выставке необязательно как-то специально готовиться, читать
историческую литературу и так далее. Она лишь предположила, что максимального
погружения можно достичь, если прийти в музей больше одного раза. В первый раз
–&nbsp;чтобы оценить масштаб полотен, а во второй – чтобы насладиться деталями.

&nbsp;
Я подпишусь под каждым её словом. Масштаб
просто сшибает с ног, как кулак боцмана. Например, картина Алексея Боголюбова
"Взрыв турецкого броненосца Лютфе-Джелиль", настолько динамична, что
кажется, ты сейчас физически услышишь грохот, с которым артиллерийский снаряд
складывает 2-башенный корабль пополам. Летящие в сторону зрителя куски обшивки
и фрагмент мачты усиливают это впечатление. Трудно поверить, что такая динамика
была создана в XIX веке. И тем более, трудно даже вообразить, какое воздействие
оказывала картина на тогдашнего зрителя. В 1877 году, когда Боголюбов написал
"Взрыв", фотография еще находилась в грудничковом возрасте и
современному зрителю сложно представить, что этот взрыв живописец создал
исключительно силой своей художественной памяти и мастерства.
&nbsp;
Или потрясающий "Кронштадтский
рейд". Это полотно Айвазовский написал, когда ему было всего двадцать лет
и оно сильно отличается от позднейшего творчества самого известного мариниста
России. Айвазовский — романтик, это видно и по этой его ранней работе, по этим
грязно-бурым волнам, этому неспокойному небу над светлым камнем крепости. Но в
"Рейде" Айвазовский остался скрупулёзно верен технической точности,
которую он позже начнет приносить в жертву чувственности. "Рейд"
поразителен еще и тем, что ты словно оказываешься втянут в поле картины, ты
внутри неё, в 3D и более того, с какого угла ни начни рассматривать это
полотно, оно тебя не отпустит. Ослепительный корабль со спущенными парусами,
снежно-белой иглой сшивающий суровое небо и негостеприимную воду, неотступно
преследует зрителя.
А вот "Крушение корабля "Ингерманланд" — это
уже типичный Айвазовский, которого так обожают, прежде всего, зрительницы. Это
вопль людей, карабкающихся по мачте в тщетной попытке спастись, это ужас тех,
кто из последних сил цепляется за плавающие обломки, это горе тех, кто сумел
попасть в шлюпку, но оставил близких на борту или в воде. Это дистиллированные
эмоции, поданные в максимальной концентрации. 
Отдельная любовь — это "Шторм" всё того же
Айвазовского из собрания нашей картинной галереи. Эту мрачную картину я помню с
детства, за одним маленьким исключением. К выставке "Шторм"
отреставрировали и из тьмы стихии проступили мачты корабля, терпящего крушение,
небо приобрело фактуру, появились детали, картина задышала. 
Помимо блокбастеров Боголюбова и Айвазовского тут есть и
"документалки", такие как "На палубе фрегата
"Светлана" Александра Беггрова. Матросы буднично драят палубу,
офицеры переговариваются, матрос тянет линь, корректируя парус, боцман с дудкой
следит за его работой. 
Но главная тональность, конечно же,
другая. Величие и мощь – вот два слова, которые определяют дух этих полотен.

Директор музея
Станислав Ткаченко
Вместе с тем, есть в экспозиции и
полотна камерные, элегантные и даже некоторым образом интимные. Как, например,
“Ночной пейзаж” Дубовского, который заставляет меня задать вопрос:
– Странно, что на этом "Ночном
пейзаже" изображено не море, а река, судя по всему, Нева. Это тоже
маринист?
– Незаслуженно забытый Николай
Никанорович Дубовской когда-то был русским пейзажистом номер один. Он даже одно
время возглавлял Товарищество передвижных выставок и создавал поразительной
красоты пейзажи, наполненные глубоким символизмом. – уточняет Станислав
Ткаченко. – Известно, что Николай Никанорович даже опоздал на собственную
свадьбу, потому что увидел какой-то замечательный вид, благо невеста была тоже
художница и простила его. Они, кстати, прожили долгую и счастливую жизнь. Судя
по всему, этот вид на Неву он создавал, глядя из окна своей квартиры в
Петербурге.
– То есть, он не совсем маринист? 
– Морские виды можно найти не только
у маринистов, тот же Коровин с его видами Гурзуфа, например. Но маринисты всю
жизнь посвящают морю и морским пейзажам. Причём, таких мастеров было совсем
немного. Маринистика, пришедшая в Россию из Голландии, по сути, сформировалась
только в середине XIX века. Основными маринистами были, в основном, художники
главного военно-морского штаба или морского министерства. И, начиная с
Айвазовского, за полвека их было вряд ли более десятка. За пределами этого
круга не было мастеров, которые были бы преданы маринистике. В советское время
их тоже были единицы. Каноническая маринистика носит батальный, исторический
характер. Хотя, бывают и исключение, например, "Шторм" Айвазовского
из собрания нашего музея. Однако, корабль и в этой картине является непременным
участником события.
Мы останавливаемся у, пожалуй, самого
загадочного полотна из всех, представленных на выставке. Огромный корабль
наполовину материализуется из тумана, но его экипаж остаётся призрачным,
силуэты людей лишь едва угадываются в ночной дымке. Станислав Ткаченко
замечает, что достоверно происхождение картины неизвестно, как и её автор,
некто Иогансен, возможно, картина была написана не профессиональным художником,
а морским офицером. 
&nbsp;
–
Императорская яхта "Штандарт" отличалась тем, что внутренняя обшивка
была выполнена из русских пород дерева и в русском стиле, – комментирует
Ткаченко. – Но картина повествует не об этом, а о "летучем
голландце", о магии ночного моря, о предчувствии конца. Этот корабль идет
из ниоткуда в никуда. Зрителю даже неважно, что именно это за корабль, по
силуэту заметно, что он принадлежит эпохе модерна. Понятно, что он идёт из XIX
века в век ХХ, где вся эстетика царского двора, императорской России исчезнет.
&nbsp;
– У
императорского "Штандарта" примечательная судьба: с его носа сняли
двуглавого орла и назвали в честь французского коммуниста "Андре
Марти", – отмечает Юлия Алфёрова. – После войны Марти нелестно высказался
о Сталине и судно переименовали в банальную "Оку". И уже в конце 60-х
он использовался как мишень во время испытаний нового ракетного оружия, иными
словами, его расстреляли.

Юлия Алфёрова, куратор выставки
&nbsp;
И
таких параллелей между людскими судьбами и судьбами кораблей можно провести
довольно много. Хочется отметить ещё одно обстоятельство. Живя в самой
сердцевине Хартланда, в геополитическом центре мира, вдали от любых морей,
всякий уралец просто обязан сходить на эту выставку. Посмотреть на эту
неудержимую стихию, на&nbsp; эту колоссальную,
невообразимую массу воды, которая никогда не бывает одинаковой, особенно, когда
отражает небеса – то безмятежные, то грозные. 
&nbsp;
И
да, я намеренно не заострял внимание на военно-исторических аспектах, но не
могу не признаться: после посещения выставки фраза “я – русский” звучит
особенно наполнено и гордо. 
&nbsp;
Фото автора

В Музее изобразительных искусств открылась выставка “В фарватере Айвазовского”, где представлены живопись и мемориальные предметы из собрания Центрального военно-морского музея (г. Санкт-Петербург). И это, конечно, нечто невероятное.

Величие и мощь

В самом сердце древних Уральских гор, у подножия знаменитого
Таганая, уже двести семьдесят лет растёт и развивается город Златоуст. Известен
он далеко за пределами родной Челябинской области, но слава эта в основном мастеровая.
Трудовые успехи города, знаменитые производства, булатная сталь, потомственные
умельцы прославляют небольшой уральский город далеко за пределами родного края.
А какая тут природа! Рядом огромный национальный парк «Таганай», гора Косотур в
самом центре города. Совсем неудивительно, что в таком красивом, душевном месте
возник театр! 
Златоустовский театр «Омнибус» ведет историю с 1920 года,
считается старейшим на Южном Урале. Более сорока лет театр возглавляет
Александр Романов, и уже почти три десятилетия главным режиссером театра
трудится Борис Горбачевский. В этой благодатной творческой атмосфере расцвел,
набрал силу талант актрисы Ольги Зацепиной. В сентябре 2024 года Ольга
Геннадьевна начинает в златоустовском театре личный 36-й театральный сезон.

В этом же 2024 году в жизни актрисы случилось знаменательное
событие, которое навсегда останется и в истории театра. Ольга Зацепина в числе
первых получила из рук губернатора Алексея Текслера звание «Заслуженный артист
Челябинской области».
- Ольга Геннадьевна, насколько сложно артисту театра в
небольшом городе? Люди подходят на улице, нигде не скроешься?
- У нас в городе есть свои театралы, постоянные зрители. Нередко
они узнают нас, актеров, на улицах, в магазинах, во время прогулок. Публика здесь
очень воспитанная, интеллигентная. Обязательно подходят, здороваются,
благодарят за работы. Это дорогого стоит. Рассказывают какую постановку
посмотрели, насколько увлек тот или иной спектакль. На каждую премьеру зрители
приходят с цветами. Значит наша работа не зря! Люди в зрительном зале всегда так
откровенно реагируют на работу актёров! Кто-то плачет, кто-то в восторге
аплодирует.

- Театр для жителей стал одним из самых нужных и важных
мест в городе. Получился своеобразный центр притяжения?
- Да, это так. Горожане искренне любят наш театр. Разумеется,
это ко многому обязывает, создает дополнительную ответственность. Наша
уникальность в том, что мы работаем как со взрослым зрителем, так и для детей.
Приобщаем молодое поколение к культуре, показываем что такое театр. У нас есть
специальный проект - театральные уроки. Ребята приходят в театр, и мы делаем
для них познавательные, поучительные постановки на разные темы. Кроме того, проводим
экскурсии по цехам театра, где дети узнают о театральных профессиях, проникают
в мир театра. И, конечно же, ежегодно готовим красивые новогодние спектакли в
фойе театра, на малой сцене. А в день Победы трогательные памятные мероприятия,
тематические постановки.

- Заслуженный артист Челябинской области звучит гордо?
- Очень! Честно говоря, я ещё не осознала, что теперь это и
про меня. Периодически достаю памятный знак, рассматриваю, чтобы убедиться в
реальности происходящего. Помню, как в марте мы поехали в Челябинск на
награждение. Хорошо, что компанию мне составил наш директор Александр
Сергеевич, я так волновалась! Александр Сергеевич стал мне поддержкой в такой
ответственный день. Я в первый раз оказалась в правительственной резиденции,
перед губернатором. Это же как в Кремль попасть! До сих пор не верю, что в моей
жизни такое событие случилось. Но очень приятно.
- В такой знаковый момент жизни с вами рядом коллега из
театра. Что для вас театр «Омнибус»?
- «Омнибус» - моя жизнь! Как в 1988 году перешагнула порог
театра, так никогда не возникало даже мысли перейти работать в другое место. Коллектив
у нас небольшой, но мы все держимся друг за друга. А как нам повезло и с
директором, и с главным режиссёром, словами не передать. От них многое зависит:
как будут себя чувствовать артисты, как будет выглядеть театр, какой репертуар
у нас будет. Могу сказать, что каждый человек в нашем коллективе чувствует, что
театр – это семья, это наш дом. Здесь поддержат, помогут в решении любых проблем.
Хоть творческого плана, хоть бытовых каких-то вопросов или распутают сложности
личной жизни. Постоянно мы чувствуем заботу и поддержку. Такое отношение
заряжает энергией, хочется работать ещё больше, ещё лучше.

- Настоящее счастье оказаться в таком коллективе. А как
попали в Златоуст? Вы же приехали из другого региона.
- Да, я сама родом из Оренбургской области, мой супруг из
Казахстана. И мы попутешествовали с ним по многим регионам, работали в театрах.
Потом решили, что пора перебираться поближе к родным местам, к родителям. Из
Златоуста до нашей малой родины недалеко и решили подать документы в здешний
театр. У моего мужа оказалась самая востребованная на тот момент профессия –
завпост (заведующий художественно-постановочной частью театра – прим. авт.). Приехали
на просмотры, переговоры с руководством театра в Златоуст и остались здесь навсегда.
Театр назывался тогда иначе, но сути это не меняет.

- Из свежих работ что запомнилось?
- Буквально в прошлом сезоне наш главный режиссёр Борис
Сергеевич Горбачевский поставил «Семейный портрет глазами постороннего» по
пьесе Степана Лобозёрова. Деревенская тематика и эта роль мне по нраву пришлась.
Особенный спектакль выпустили. Коллектив сплотился, единение восхитительное
было при работе над этой постановкой! Ощущение, что мы работали семьёй. Такой творческий
актерский ансамбль получился. Всё это заслуга нашего режиссёра. Борис Сергеевич
профессионально внимателен к артистам, знает на что мы способны, над чем стоит
дополнительно поработать. Умеет к каждому найти подход, помогает добавить эмоциональной
окраски, вжиться в образ.

- Получается находить общий язык с режиссёром?
- Наш главный режиссёр большой молодец! Борис Сергеевич
такой чуткий, понимающий. Каждому артисту максимально точно формулирует задачу,
направляет, корректирует образ. Во время репетиционного периода мы можем
пробовать разные подходы, но в результате выкристаллизовывается единственно верное
решение. Кропотливо, дотошно, но вместе с тем корректно по отношению к артистам,
режиссёр работает с труппой над каждой постановкой. В атмосфере
взаимопонимания, поддержки гораздо продуктивнее получается работать. Результат
– наши спектакли – тому подтверждение!

- Ольга Геннадьевна, министерство культуры Челябинской
области отмечает в этом году свой 20-й день рождения. Что можете пожелать
коллегам?
- 20 лет – серьёзная дата. У меня только добрые пожелания
для коллег из министерства культуры. Они так напряженно и кропотливо работают,
огромная ответственность на них. Уже несколько десятилетий живу в Челябинской
области и вижу много положительных изменений в нашем культурном пространстве. Не
так давно нас, как заслуженных артистов Челябинской области, приглашали
послушать послание губернатора Алексея Текслера депутатам областного
законодательного собрания. Мне понравилось, что он много внимания уделяет
культуре. Это важно! Культура – это столп, основа общества. Приятно, что про сферу
культуры не забывают. Поэтому нашему министерству - только вперёд и с песней!
&nbsp;
Фото предоставлены театром «Омнибус»

В самом сердце древних Уральских гор, у подножия знаменитого Таганая, уже двести семьдесят лет растёт и развивается город Златоуст. Известен он далеко за пределами родной Челябинской области, но слава эта в основном мастеровая. Трудовые успехи города, знаменитые производства, булатная сталь, потомственные умельцы прославляют небольшой уральский город далеко за пределами родного края. А какая тут природа! Рядом огромный национальный парк «Таганай», гора Косотур в самом центре города. Совсем неудивительно, что в таком красивом, душевном месте возник театр! 